Сегодня поймала себя на мысли: «Я не тяну эту жизнь». Устала, хочется выключить компьютер, телефон, телевизор, просто лечь и лежать. Мой день сегодня до обеда — настоящий бедлам.
Рабочие дела — почта, звонки. На проекте, на котором я подрабатываю, сегодня решающее мероприятие, его надо смотреть в прямом эфире, смотрю, как могу. В мессенджеры сыпятся и сыпятся сообщения. При этом дистанционные уроки у сына ведутся учителем по зуму с расчётом на родителей: «родители, посмотрите, запишите, помогите вырезать, проконтролируйте…» Сын за моим ноутбуком, я за компьютером мужа — мы в одной комнате, я постоянно подскакиваю к своему первокласснику. И в какой-то момент поняла, что сейчас начну орать. Я с утра даже в душ не успела сходить, а через полтора часа уже собираться и топать с сыном к неврологу.
И я подумала: «Что-то я не тяну эту жизнь». И тут же осеклась. Нет, так нельзя говорить, нельзя. Жизнь — штука мстительная и справедливая одновременно. Она тебе накидает столько всего дополнительного, как только ты подумаешь, что не справляешься. Чтобы показать, что очень даже ты справляешься. Как в том анекдоте, — купи козу.
Осеклась и думаю: надо пост написать. Зарубку себе сделать. Про фразочки свои любимые, правда, в прошлом. Сказано — сделано:)
Как человек эмоциональный, я всегда использовала эффектные фразы типа:
Проще застрелиться
Лучше сдохнуть
Да я скорее умру, чем…
После своего онкологического диагноза я перестала так говорить. С одной стороны, есть в этом какой-то флёр суеверий и мыслей о материальности слов и намерений. С другой стороны, чисто практический подход и «опыт, сын ошибок трудных»: сдохнуть не проще и умереть не лучше. Сдаться всегда легче всего, но слишком уж однозначно и неисправимо — не будет ни хорошо, ни плохо. Будет никак.
Вообще, пока не столкнёшься с призраком смерти, не поймёшь, как часто мы с раздражением или для красного словца говорим о смерти. Ещё одна моя любимая фразочка из прошлой жизни: «Да в гробу я это видела!» Сейчас фразочка сама собой отпала.
Другая моя любимая фраза воспринималась с гомерическим хохотом после того, как у меня обнаружился рак: «Только через мой труп», — говорила я мужу, когда он завёл речь про собаку, а у меня химиотерапия вообще-то. «Ну, что ж, подождём», — пошутил он (про жесткие шуточки о смерти я уже писала, читайте здесь). Тогда мы ржали, как ненормальные, над тем, что фразеологизмы приобретают такое новое актуальное звучание. Сейчас мне чё-то уже не так смешно, когда всё это постепенно (я надеюсь) уходит в прошлое.
В общем, теперь умереть не хочу даже в шутку. И про то, что проще застрелиться или сдохнуть, я перестала и говорить, и думать. А когда вдруг приходят такие мысли, сознательно «торможу» себя. Ведь прилично сдохнуть — это ещё надо уметь)) А пока живу — со всеми мелочами справлюсь.
