Я подписана в инстаграме на пару аккаунтов благотворительных фондов. В частности, на страничку «Дети в семью», которые выкладывают фото детдомовских детей, помогая тем самым устраивать их в семьи.
Публикации очень сухие: фото + данные ребёнка — год рождения, группа здоровья, наличие братьев-сестёр, причины нахождения в детском доме. Но иногда сквозь сухость в комментариях прорываются эмоции волонтёров, которые занимаются этим непростым делом. Им пишут в личку гадости, пишут плохое про детей-инвалидов, пишут истории неудачного усыновления.
И я прямо вижу, как сообщение в директ от очередной дамочки, которая пишет: «Зачем вы таких страшненьких детей выкладываете, нормальных что ли нет?» — заставляет девчонок биться в истерике.
Я читаю и думаю: какой же надо эмоциональный ресурс иметь, чтобы работать и не примешивать сюда эмоции.
И почему-то вспомнила историю про себя. Когда я не сдержалась и тоже дала волю эмоциям, поступив, конечно, непрофессионально.
Я работала менеджером по персоналу в дочернем обществе нефтяной компании. Рабочий персонал у нас получал «белую» и очень приличную зарплату. И вот компания купила трактор, и мы взяли на работу тракториста. Пришёл устраиваться молодой человек — 28 лет, очень помятый, лицо в шрамах, передних зубов нет вообще, какой-то немытый, небритый и нечёсаный. Но нам был срочно нужен тракторист, заправки замело снегом, трактор простаивал, а у этого парня опыт и стаж были, и внешность тут роли не играла. Мы его оформили, он умчался «в поля».
Проходит месяц, он появляется и говорит: «Я тут зарплату получил и офигел. А можно меня как-то на договор перевести или официально мне зарплату уменьшить? Я, — говорит, — алименты плачу бывшей жене за двоих детей, а что-то она теперь с моей зарплаты дофига получать будет, не хочу». Я говорю: «Нет, нельзя». Он ушёл.
Проходит ещё пара месяцев, и в офисе появляется бывшая жена тракториста. Маленькая хрупкая девочка, лицо круглое, глаза огромные, пробор ровненький такой, одета плохо, но чисто и аккуратно. На руках ребёнок-ангелок. А в сумке — постановление о том, чтобы бухгалтерия автоматически отчисляла ей часть зарплаты бывшего мужа (исполнительный лист называется? не помню).
И тут я не удержала язык за зубами, сопоставив её внешность и общий облик нашего тракториста: «Милая, — сказала я, — ну как же тебя угораздило?!»
Она рассказала мне, что она сирота, вышла из детского дома, а тут он подвернулся, «под крыло взял», можно сказать. Сказал, что любит, и она голову потеряла. Двоих детей родила, а он начал гулять, изменять, ну, она и развелась. Теперь вот алименты с него пытается выбивать, снимает с детьми-погодками угол у какой-то бабульки.
Бухгалтерия несколько месяцев перечисляла ей значительную часть зарплаты тракториста, а потом он ушёл увольняться.
«Я, — говорит, — нашёл другое место. Там денег чуть поменьше, но всё на руки, неофициально. Чтобы этой суке с её отродьями меньше доставалось!» Ну, тут меня и прорвало. Пока он писал заявление, я всё высказала, что о нём думаю. Корректно, конечно, без крика, но от души.
А он, знаете, даже ухом не повёл. Я, наверное, далеко не первая пыталась в нём совесть разбудить. Но, возможно, нельзя разбудить то, чего нет. А, может, была у него какая-то своя правда и свои аргументы. Но как бы ни был ты обижен на жену, дети не должны страдать всё-таки, такова была суть моей речи.
Тракторист уволился, больше я его не видела.
После этого не помню каких-то своих очень уж эмоциональных проявлений на работе с переходом на личности. Да, это было непрофессионально и не моё дело, по большому счёту.
Но мне кажется, что я и сейчас бы не сдержалась.
В браке вы или нет, вы должны прочитать это