Если вы постоянно недовольны, значит это кому-нибудь надо!

Я часто думала о том, что с самого раннего детства не могла реагировать на жизнь иначе, как только обижаться. В любой ситуации обиды меня я предпочитала занимать обиженную, жертвенную позицию. Отходить от обидчика.
А дома, от семьи слышать поддержку. Это очень скрепляло семейные отношения, но делало мир страшным, опасным. Только дома могло быть более-менее спокойно. И там, конечно, особого спокойствия не было, но там все были связаны одной идеей, что мир опасен. А значит мы все были на одной стороне.

Я часто не понимала, чего именно хочу, как привлечь внимание, как взаимодействовать, дружить. Ни с кем ничего путного не выходило. Выходило сближаться, а потом отталкиваться от прежнего объекта привязанности. И так было долго.
Со временем я стала замечать, что восхищение и зависть во мне вызывают люди, которым не нужно одобрение, которые не стараются понравиться, имеющие свою цель. А главное, эти люди ни на что не обижались. Точнее их сложно было обидеть.
Они просто делали свои дела и не искали отражения себя. Они знали, какие они. Я стала приглядываться к ним. Обычно они говорили уверенно, позволяли себе первыми закончить разговор, уходили, если не интересно. Поступали в зависимости от личной заинтересованности и выходы для себя.
Анализ себя в это время привел меня к тому, что чувства подавленности своих желаний и постоянные обиды вызывала во мне семейная система, в которой было принято обижаться и растить обиды в себе. Но в тоже время можно было обмывать кости обидчикам и получать объединение семьи с целью поддержки.
Помню, если мне удавалось хоть на немного выходить из жертвенной позиции и ощущать себя свободной, тут же обстоятельства складывались так, что моя новая уверенная жизнь терпела фиаско, а значит опять можно было объединиться в семью.

Несколько лет назад я решила начать эксперимент над собой. Мои наблюдения за другими, уверенными в себе людьми сделали свое дело, и я уже представляла, что мне нужно изменить, чтобы больше не чувствовать обиду, а значит быть зависимым от других.
Я заметила, что на человека твердого, уверенного трудно навесить вину. Скорее он передаст ее тебе. Он говорит уверенно, отвечает только на заданный вопрос, не старается заболтать тебя, не теряет времени на пустые разговоры, действует в свою пользу, не дает себя задавить, защищается и давит, если чувствует, что границы нарушены.
Это был мой прекрасный опыт, который, конечно же, не всегда проходил гладко. Но я старалась действовать, согласно своим требованиям к себе.
Что я заметила? Что я становилась достаточно жесткой, циничной, требовательной и отнюдь не легкой и привлекательной. Мне стало удаваться получать то, что я хочу. Теперь даже мои руководители перед тем, как вступать со мной в диалог, 10 раз думали. Я могла четко говорить нет, а ровно в 17.00 покидать рабочий кабинет.
И знаете, что мне приходило в голову? Что я никогда не была слабой. Однако на ком то должна держаться семейная система. Кто то должен ее держать. Собой.

И вот такой ребенок, которого всегда могли обидеть, который не мог за себя постоять, на предмет которого и в защиту которого каждый в семье мог проявлять ту агрессию, которая была запрещена, держал все на себе. И не дай ему Бог было хорошо устроиться в жизни или чего то достичь — ведь тогда кто то другой должен бы был занять эту роль. Для удобства других.
И вот выйдя удачно замуж, заимев хорошего супруга, дочь, и все прилагающие материальные блага, меня мучил внутренний конфликт: с одной стороны мне больше не нужна жалость, а с другой стороны без жалости я никому не нужна.

Я была интересна своей родительской семье только в роли жертвы, а как только я стала на ноги, и ноги эти оказались длинные и стройные, все потеряли ко мне интерес. А у меня появилась злость. Да что там злость — агрессия. Агрессия на отсутствие радости за меня, агрессия, за отсутствие внимания ко мне. Мою жалкую роль заняла моя сестра. И уже система держалась на ней.
Вот что что вспомнился момент из фильма «Девчата». Когда в дом вбегает влюбленная Катерина и спрашивает, о чем секретничают девочки. А Тося ей говорит: Счастливая ты, Катя, а счастье людям глаза застит». И оказавшись счастливой, она уже не могла быть полностью принята теми, кто был несчастен.
Именно поэтому, с самого детства, как только я становилась радостной и счастливой, меня посещал страх и ужас. И в этот же момент со мной происходили вещи, которые опять мне давали понять, что я в семье.
Да, что то ради чего то. И мне пришлось выбрать свой путь. Тяжелый. Радостный и очень напряженный. Он часто отдаляет меня от родных. Но есть чувство, что я могу быть не только жертвенной и ранимой, но и успешной и радостной. И пусть мне поможет провидение!