Оптимист или неадекват?

Вчера смотрела видеодоклады с конференции RUSSCO, посвященной лечению рака молочной железы. Узкоспециальные выступления смотреть не стала, меня интересовали доклады психиатра и психологов.

Из лекции психиатра, д.м.н., Марины Самушия «Психосоматические расстройства у больных РМЖ» я вынесла очень интересную информацию. Вот она. Когда некоторые пациенты слишком оптимистично относятся к своему заболеванию и перспективам лечения, твердят: «Ничего страшного — справимся!» — это тоже не очень хорошо. Называется «диссоциативная реакция«.

Диссоциативная реакция на онкологический диагноз бывает трёх степеней тяжести:

• легкая — «синдром прекрасного равнодушия«. Значимость болезни приуменьшается, человек бодрится, этакий бравый солдат, говорит: «Да всё нормально, справимся!». В целом, человек адекватен, но за этой бравадой могут скрываться тревожные расстройства, снижение аппетита, расстройство сна и т.п.
• средняя — «синдром множественной личности«. Типа, не со мной всё это происходит, я-то здоров. Серьёзные патологии игнорируются, значимые диагностические и лечебные процедуры тоже избегаются пациентом.
• тяжелая — «синдром псевдодеменции«. Полное отрицание наличия у себя заболевания, отказ от лечения даже под давлением со стороны родственников.

Психиатр привела пример одной пациентки: та настолько как бы оптимистично отнеслась к диагнозу и своему состоянию, что после каждой капельницы химиотерапии по 2 часа занималась боксом в спортзале, а по окончании лечения улетела загорать на Багамы.

Я со свойственной мне мнительностью сразу же диагностировала у себя как минимум синдром «бравого солдата». Я действительно бодрюсь, как могу. Бодрю других. Во мне нет равнодушия, но недееспособную я в себе тоже признавать отказываюсь. Получается, это расстройство? Почему же снижение аппетита никак меня не настигнет, чёрт бы его побрал?:(

А потом я подумала: какая же тонкая тут грань — между адекватным оптимистичным настроем и неадекватной бравадой. Ведь наверняка даже у самых оптимистично настроенных бойцов случаются моменты слабости, плаксивости и печали. Психиатрам виднее, наверное. Но получается следующее: быть активным оптимистом в отношении своего диагноза — это патология, депрессия и нежелание жить — это тоже патология. Какова интересно, с точки зрения психиатрии, НОРМАЛЬНАЯ реакция на онкологический диагноз?!

Кстати, ещё одна небольшая цифра. Российские медики из клиники им. Бурденко в течение нескольких лет исследовали уровень стресса у пациентов с онкологией, поступающих на госпитализацию. Выяснилось, что самый высокий уровень стресса — у женщин с раком молочной железы! И ведь, казалось бы, среди всего разнообразия опухолей РМЖ не самый страшный, вот поди ж ты. Объясняется это тем, что у женщин очень много связано с грудью, они боятся её потерять и таким образом потерять свою привлекательность, свою идентичность. Про грудь, наверное, надо отдельный пост писать. Пока же озвучу ещё одну интересную цифру из этого исследования: люди с опухолями ЖКТ по уровню стресса находятся на 5 месте, но они чаще остальных категорий пациентов показывают деструктивное поведение и отказываются от лечения. Интересно, какая зависимость тут.

А вчера встречалась с онкопсихологом. Это была очень-очень полезная встреча и безумно насыщенный разговор. Готовлю как минимум два поста по его итогам. Уверена, что полезно будет всем.